"Про страх смерти еще много фильмов снимать будут"

- Вы, кажется, в военном кино раньше особо не были замечены?

- Да, похоже, что не довелось. Ну что, у каждого есть свой взгляд на войну. У меня свой, у Атанесяна - свой. В чем-то я с ним не согласен, но не я же режиссер. Мне просто кажется, что в кино есть два подхода к войне. Фильмы, которые я запомнил больше всего, это Иди и смотри - самый, наверное, страшный фильм о войне, и Спасение рядового Райана, где сцены батальные такие, что дух захватывает. Про что фильм - уже не помню, а как они высаживались на берег - помню. Так вот, так страшно, как в Иди и смотри, сейчас не снимают. А страшно, наверное, не то, как ноги взрывом отрывает, а ощущение, что смерть ходит вокруг, в миллиметре. Я разговаривал с одним ветераном наших спецслужб, веселый такой дядька, вылитый Гагарин. Только в глаза ему долго смотреть не хочется. И он мне рассказывал про то, как он во Вьетнаме против американцев диверсии устраивал. Их выталкивали ночью из торпедного аппарата подлодки в заливе, где Шестой флот США стоял. А американцы к тому времени против таких вот диверсантов акул прикормили. И он говорит, что самое страшное - когда плывешь ночью под водой, снизу - черно, сверху - черно, а вокруг смерть зубастая кругами плавает. А на войне такая же смерть пулей в миллиметре от виска пролетает. Как говорили про тех, кто в атаку ходил? Три раза только в атаку можно подниматься, не больше. А потом - или в госпиталь, или в землю.

- Расскажите про своего героя.

- У него расстрельная статья, но в последний момент его из камеры смертников вызывают и дают задание - организовать лагерь для подготовки этих сволочей, малолетних диверсантов. Ну а он еще и приятеля из лагеря вытаскивает. Вот они и сидят в горах, передышка у них такая, пауза перед эшафотом.

- Насколько я помню, про прошлое вашего героя в сценарии почти ничего не рассказывается. Кто он по профессии - чекист?

- Не думаю, что он чекист. Мне почему-то кажется, что он профессиональный спортсмен, который в какой-то момент бросил спорт и ушел на руководящую должность. Там его и посадили. А потом кто-то вспомнил и про его спортивные навыки, и про то, что руководить умеет, вот ему и поручили такое задание. Мне так кажется.

- Насколько я знаю, съемочная площадка в Армении была на высоте двух тысяч метров над уровнем моря. Насколько тяжело работать в горах?

- Ну я в горах не первый раз в своей жизни, мы с отцом в походы ходили. Но, конечно, кислорода мало, особо не побегаешь. Я метров двадцать пробегу - и все, дыхалка сбивается. Сначала думал, это я такой слабосильный, а потом смотрю - каскадеры наши так же бегают, не торопясь (смеется).

- Главные герои фильма - все-таки дети. Вы как-то помогали молодым актерам советами?

- Все советы я оставлял на Атанесяна. Ну разве что когда мне казалось, что все это уже немножко в Ералаш превращается, я что-то говорил. Но вообще-то старался держать дистанцию. Мы ведь и жили отдельно от них, да и для этих ребят я прежде всего лицо из телевизора.

- В Армении вас часто узнавали на улице?

- Достаточно часто. Я просто не очень это люблю, по возрасту не подхожу. Если бы вся эта телевизионная известность на меня раньше свалилась, может быть, я бы и радовался. А так - стараюсь избегать. Боюсь я, когда много честных людей в одном месте собирается. Мы с Андреем Краско так однажды попали в Ереване на рынке. Ему-то хорошо, он себе усы отрастил, его почти никто не узнает, а меня обступили.

- Если вас еще пригласят в фильм про войну, какая роль вам была бы предпочтительнее? Человека в форме или труженика тыла?

-Все равно, лишь бы роль хорошая была. Неизвестно ведь, кому труднее приходилось - тем, кто на фронте, или тем, кто в тылу. Вот фильм "Свои" не про фронт снят, а все равно про страшные вещи. Самое страшное ведь в выборе заключается, а это фильм как раз про выбор. Выбор и страх смерти - две вечные темы, про них еще много фильмов снимать будут.

- Возвращаясь к ребятам, с которыми вы снимались: как думаете, вас бы в таком возрасте родители отпустили на съемки?

- Наверное, отпустили бы. Они вообще мне не мешали, только советы давали. Настоятельные.

- Вы в то время как-то думали об актерской карьере?

- Не думал, конечно. Я все детство хотел шофером стать - машину вот до сих пор не вожу. Потом вообще в кулинарное училище попал.

- Сейчас вы как-то свое кулинарное образование используете?

- Готовлю, а как же. У меня память такая, актерская, что если я вижу, как при мне какое-то блюдо готовят, ну, или рецепт мне расскажут, то все запоминаю.

- Последнее блюдо, которое вы приготовили?

- Сейчас вспомню... А! Блюдо одно греческое, меня прямо в Греции научили - брынза там, морепродукты. Очень вкусно.

- А как называется?

- Не помню.

Посмертно перевоспитаны

В прокат вышел фильм Александра Атанесяна Сволочи

Даже автор сценария Владимир Кунин успел признать, что в этой истории почти все - вымысел. Правдой является лишь то, что в хаосе войны и эвакуации количество беспризорников исчислялось сотнями тысяч, что многие из них воровали и убивали не хуже взрослых отморозков и что отношение к этим малолетним рецидивистам со стороны государства было соответствующим.

Школа, где из юных преступников готовят "советских ниндзя", вполне могла существовать. Проблема в том, что фильм "Сволочи" не очень помогает поверить в эту возможность. Первая реакция на фильм: не хватило денег и терпения. Компьютерные спецэффекты, мягко выражаясь, неряшливые (особенно после того, как зритель отведал нарисованных российскими специалистами вампиров и моджахедов), беспризорники какие-то слишком чистые, одежда на них, хоть и с чужого плеча, проветривалась до этого явно лишь на съемочных площадках, а в немногочисленных интерьерах единственной приметой эпохи чаще всего служит портрет усатого отца народов.

История двух малолетних воров-приятелей, Кота и Тяпы, рассказанная от преступления, через наказание и до самоубийственного заглаживания собственной вины, наверняка грешит какими-то неточностями, понятными лишь специалистам. Но главная проблема кроется в невозможности превращения современных школьников, пусть даже и прошедших киношколу, в отчаянную безотцовщину, сборище шантрапы, для которой на первом месте - законы выживания. Пацаны совершенно честно стараются отрабатывать заданные сценарием эмоции, демонстрируют наколки и неплохую для своего возраста мускулатуру, но это все равно игра. Что отсидка в общей камере, что подготовка в горном лагере, что вылет на ночное задание по уничтожению немецкой топливной базы на экране смотрятся как энергичная забава сродни пейнтболу (даром что красной краски израсходовано порядком). Из отряда бойскаутов не получается стаи, ребята не превращаются в зверят, какими им положено быть по сценарию.

На самом деле, для того чтобы показать, как государственная машина ставит себе на службу детей, не обязательно снимать кино про "советский гитлерюгенд" - хватит и честной картины интриг в совете пионерской дружины обычной брежневской школы. У "Сволочей" не слишком хорошо получается работать в качестве грозной метафоры, а дух авантюры в фильме убивает излишняя серьезность. В конце концов даже изображение военного беспризорного детства не требует взрывов, подвигов и кровавых пузырей - достаточно пересмотреть "Иваново детство" или перечитать "Ночевала тучка золотая".

Источник: http://www.izvestia.ru

Игорь Потапов