"Бессонница – наша профессиональная болезнь"

31 августа 2006

Досье «БЦ»

Анастасия Матешко – актриса, сценарист, кинокритик, второй режиссер. Автор двух книг стихов и прозы: «Живородящая птица» и «Падение вверх». Третья книга «Жизнь взаймы» уже год ожидает своего выхода в свет: по причине дефицита времени автор никак не соберется привезти макеты в издательство. Чтобы научиться управлять собственным временем, Настя хочет переехать жить в село. Но это станет не первым изменением в ее жизни. Еще раньше она бросила курить и вообще не пьет. Говорит, что допинг ей не нужен, поскольку хочет воспринимать мир незамутненным сознанием.

Настю Матешко зрители помнят по ролям секретарши Оксаны в сериале «День рождения Буржуя» и медсестры в «Критическом состоянии». Сейчас она снимается в новом проекте «Украинской медийной группы», где играет главную героиню. Кроме того, Настя является еще и вторым режиссером сериала. А снимает картину ее муж Анатолий Матешко. Посмотреть «Битвы божьих коровок» можно будет в новом телевизионном сезоне на канале «1+1».

– Как вам работается в творческом тандеме, где муж – режиссер, а жена – мало того что второй режиссер, так еще и актриса, причем главная героиня?

– Здесь, как везде и во всем, есть свои плюсы и минусы. Плюсы в том, что это родная группа и не перед кем комплексовать. Всегда знаешь, как можно выжать ситуацию до конца в свою пользу. За столько лет оператор Сережа Борденюк изучил все мои ракурсы, а художник по костюмам Света Улько – параметры фигуры. А минусы... Когда после первого съемочного дня я заглядывала в глаза Анатолию Николаевичу, пытаясь определить его реакцию, он сказал: «Я с тебя буду спрашивать больше, чем с кого бы то ни было, поэтому не жди от меня никаких похвал».

– Как случилось, что именно вас выбрали на главную роль?

– Совпадение. Героиню зовут Настя, ей столько же лет, она приблизительно такой же внешности. Органично смотрится с козами на ферме, а потом приезжает в Москву и через день-другой понимает, что, если не изменится, ей ничего не удастся. И она меняется. Боевая раскраска, шпилька – и Настя добивается всего, что ей нужно. Это женщина, которая ставит перед собой цель и ради достижения этой цели не останавливается ни перед чем. Как правило, такими качествами обладают негативные герои, но Настя – положительный персонаж. Так что мне повезло. Ведь обычно положительные герои всегда немножко пресные. Поэтому актеры и стремятся играть подлецов.

– Где проходят съемки?

– В Киеве. Нужно отдать должное нашей художнице Жене Лисецкой. Удивительнейшая женщина. Мы сняли пятиэтажный дом, который идет на снос, и она, зная, что из-за переездов у нас сокращается КПД, сделала в нем декорации всех помещений, какие нам нужны. Морг, прокуратура, квартиры, коридоры, дворы... Всего 47 объектов.

– Каков режиссер Матешко на съемочной площадке?

– Он мягкий, демократичный, но у него есть свой принцип: он лепит рисунок роли не с каждым непосредственно, а формирует атмосферу и концепцию. От интерьера, который художники вместе с ним создают, до музыки и света.

– Расскажите о вашей героине.

– В 16 лет умерла ее мать, и она осталась одна с маленьким братом. Ради своего брата Настя выходит замуж за соседа и впрягается в домашнее хозяйство. Тянет на себе огромную ферму. В 30 лет она уже полностью изношена. И вдруг горе, связанное с гибелью брата, вынуждает ее начать новую жизнь. Но финал для меня был совершенно неожиданный. Обычно после таких превращений, после столичной жизни очень сложно вернуться в прежнюю шкуру. А она таки возвращается домой, к своему мужу и хозяйству.

«Чтобы прочистить себе мозги, мне нужно проехать 75 километров»

– Знаю, что вы тоже решили изменить свою жизнь...

– Да, мне бы хотелось, чтобы это был мой последний проект в кино. Я, конечно, не зарекаюсь, но на данном этапе съемки сериалов себя изживают и больше мне неинтересны, как раньше. Нужно возвращаться в Москву, чтобы себя реализовать. Здесь мне тесно. Но возвращаться в Белокаменную я не хочу, поскольку у меня ребенок ходит в школу и глобальный переезд – достаточно сложное дело. Поэтому, если выбирать между очередной работой и семьей, то, конечно, я выберу семью!

– А правду говорят, что вы, как и ваша героиня, решили поселиться за городом и разводить коз?

– Это моя мечта, но я не знаю, как все удастся, потому что у нас в стране развалено абсолютно все. Включая и породистых животных, которых я заказываю в Венгрии.

– Как близкие отнеслись к вашей идее?

– А меня всегда все поддерживают!

– И не страшно так кардинально менять свой образ жизни?

– Абсолютно. Мне кажется, я человек самодостаточный. И мне есть куда развиваться. Можно развиваться извне, а можно вовнутрь. А мне нужно немного поменять жизненный ритм. Может, деревня меня вылечит и я научусь управлять временем и внутренними ресурсами. Горе тому, кто управляет другими, не умея управлять собой!

– Что нового вам бы хотелось сделать?

– Я еще не пробовала делать козий сыр!

– А это правда, что вы и Владимира Горянского сагитировали купить землю в селе?

– Да. Теперь он мой сосед. Вова проводит все время на съемочной площадке и безумно устает, разрывает себя на тысячи кусочков. А там действительно удивительное место, и он меня понял. Роща. Тишина. Поют соловьи. Все заросшее, пустынное. Час езды от Киева – и ты оказываешься как бы вне времени. Люди медитируют годами, чтобы прочистить себе мозги и достигнуть каких-то духовных вершин. Мне же для этого нужно проехать лишь 75 километров.

– Как местные жители относятся к вашему соседству?

– Люди радуются, если есть возможность заработать, что-нибудь вскопать. Глядя на их труд, я понимаю, что не имею права скулить по вечерам, что у меня нервы расшатанны или ноги болят.

«Писательский дар и умение конструировать не имеют между собой ничего общего»

– Настя, где вы учились?

– Сначала я училась в Киевском институте Карпенко-Карого. Причем в первый год я не поступила, что было для меня жутким потрясением и первой жизненной неудачей, поскольку я окончила школу с золотой медалью и, по идее, не должна была сдавать экзамены вообще. Мне поставили двойку по сочинению, несмотря на то, что к тому времени у меня вышла первая книга стихов и прозы. Когда я пошла к ректору института и попросила взять меня свободным слушателем, чтобы не тратить год, он отослал меня за разрешениями в Министерство культуры и Министерство образования. И я пошла на прием. Затем стала работать в пресс-центре тогдашнего министра культуры Ивана Дзюбы, и институт стал меня мало интересовать, поскольку я занималась государственными вопросами (смеется). Ну а в следующем году я все же поступила, но проучилась недолго – перевелась на заочный и уехала в Америку, в Лос-Анджелес, где жила два года и тоже немножко пыталась учиться. Потом вернулась, закончила институт.

– Сценарный факультет?

– Киноведческий. На сценарный тогда набирали один раз в пять лет...

– Может, поэтому такая проблема со сценариями...

– К сожалению, со сценариями сейчас такая проблема везде, а не только у нас. Этому надо учить. Как инженеров учат или архитекторов. Ведь это очень скрупулезная профессия. Писательский дар и умение конструировать не имеет между собой ничего общего. Поскольку мне не хватало знаний, я поступила на сценарный факультет во ВГИК. Для меня была важна именно школа. Но я еще не защитила диплом. В Киеве начались съемки картины Саши Итыгилова по моему сценарию «Кофеман», у него я тоже была вторым режиссером. Потом пошли запуски с Матешко. Но думаю, что, когда попаду в Москву, я все же защищу свой диплом. Время покажет.

«Муж не подрезает мне крылья»

– Говорят, что мужу и жене лучше работать отдельно...

– Я пробовала отдельно, но Толик перетянул меня обратно. Возможно, если бы мы работали в одной профессии, возникала бы профессиональная ревность, но мы идем параллельно и не пересекаемся, а дополняем друг друга. Так удобнее всем. Мы между собой всегда найдем компромисс и консенсус. И ссориться не можем, поскольку люди вокруг. Да и зачем?

– А дома вы говорите о работе?

– У нас нет разграничения: дом – работа. Наверное, это плохо, может, от этого я и устала. Приходя домой и снимая обувь, я не оставляю с ней свои рабочие проблемы на пороге. Наоборот, все эти проблемы еще активнее обсуждаются. Мы отсматриваем рабочий материал, слушаем фрагменты музыки к сценам. Бывает, к одиннадцати наш монтажер привозит со студии смонтированные куски. Бессонница – наша профессиональная болезнь!

– Как вы познакомились с вашим мужем?

– Все кино! С ним связана вся моя жизнь. Увидела его в главной роли в картине «Елисейские Поля», которую я смотрела на кинофестивале «Молодость», и была совершенно потрясена. Захотела с ним познакомиться и с этим намерением вышла из зала. Первый, с кем я столкнулась, был он.

– Каковы особенности ваших отношений?

– Муж не подрезает мне крылья, а дает заниматься тем, чем я хочу заниматься. Пишешь – пиши, хочешь сыграть – давай. Когда мы познакомились, мне было шестнадцать лет, сейчас тридцать, и все изменения, которые со мной произошли, все, что я умею и к чему пришла, во многом его заслуга. Мне кажется, что я его вдохновляю.

– Я читала, что ваш сын умеет умножать в уме пятизначные числа...

– Ну, это журналистские преувеличения. Хотя у него действительно ярко выраженные математические способности. Он в пять лет пошел в школу, в математический класс. Прекрасно играет в шахматы. Собственно, с них все и началось, и мы обратили внимание, что ребенок увлекается логикой.

– Настя, какая вы мама?

– Мне очень сложно судить, какая я мама, потому что мамой я, к сожалению, бываю очень редко. Сейчас Коле 7 лет, так что какие-то комплексы уже накопились, я чувствую, что время идет. И мне хотелось бы больше внимания уделять семье.

– Сын смотрит ваши работы?

– Смотрит, но так как он вырос в этой среде, для него это ненамного интереснее, чем собирать «Лего» в своей комнате. Папина работа, мамина работа... Он только начал ходить-говорить и уже на съемках кричал «Мотор!» вместо оператора. И оператор ему разрешал, говорил: «Коля, давай, кричи!». И он орал: «Мотор!».

– А вы сами сериалы смотрите?

– Да, я всеядна в отношении теле– и кинопродукции. Я смотрела «Не родись красивой» и «Богиню» Литвиновой с одинаковым вниманием. Другое дело, что просто зрителем я быть не могу: вижу монтажные стыки, оцениваю грим, вплоть до того, как тележка с камерой движется по рельсам. А что касается сериалов... Многие актеры воротят нос, мол, хотим артхауза, но от ролей в сериалах еще ни один на моей памяти не отказался! Все имеет право на жизнь! Просто нужно уважать себя в профессии, и тогда зритель будет благодарен за качество.

Фото Юрия Кривенко и из архива «УМГ»

Леся Коверзнева